Насыщенный событиями день начался с неожиданной радости для болельщиков футбольной команды New England Patriots. Нашлась пропавшая во время Super Bowl футболка Тома Брэди, которую оценивали в 500 тысяч долларов. Заодно нашли еще одну его футболку, из другого победного финала. ФБР работало, не покладая рук, и следы привели в Мексику к бывшему руководителю одной из спортивных газет, который очень вовремя на прошлой неделе уволился. Ann Coulter, консервативная журналистка и активный противник иммигрантов, сказала, что мексиканцы прислали на Super Bowlсвоих лучших представителей.
Директор ФБР Джим Коми сегодня наконец-то пришел на заседание комиссии конгресса, занимающейся расследованием Russian Connection и заодно прослушиванием кампании Трампа и несколько часов уходил от ответов. Can’t comment, Cannot confirm or deny, No opinion, Cannot answer и так далее. Кое-что из него, все-таки, вытянуть удалось. Например, что он на это заседание пришел не по своей воле, его заставили. Еще он сказал, что ненавидит New England Patriots, что должно было, видимо, свидетельствовать о его беспристрастности – футболку ведь нашли. В начале заседания он заявил, что ему разрешили сказать, что ФБР занимается с июля прошлого года расследованием российского вмешательства в выборы, а заодно и возможными связями с кампанией Трампа, чем очень обрадовал сторонников этой теории, которые тут же бросились задавать наводящие вопросы, на которые получили ничего не значащие ответы. Иногда главный фбрщик забывался и делился сокровенным. Например, вывод о том, что русские стремились помочь Трампу, был сделан потому, что ФБР считает, что Путин ненавидел Мадам, и к тому же русские обычно симпатизируют республиканцам. Правда, ненароком обмолвился Коми, они в августе решили, что у Трампа нет никаких шансов. Случайно прозвучало, что wikiLeaks напрямую с русскими не взаимодействовали, что слегка испортило настроение выстроившим стройную теорию демократам, обвиняющим Ассанжа в работе на Путина. Коми и главу NSA Майка Роджерса, тоже присутствующего на этом заседании, активно спрашивали по поводу утечек, на что они оба сказали, что это очень нехорошо, и что многовато их было последнее время. Но на вопрос о том, должен ли кто-то привлекаться за это к ответственности, Коми очень обтекаемо сказал, что еще не факт, что опубликованная информация является правдивой, а ни подтвердить, ни опровергнуть ее он не имеет права. Жесткая вариация ухода от ответов прозвучала на вопрос, знал ли Обама о содержании разговора Майкла Флина с русским послом. “I am not going to answer that”, заявил Коми. Конгрессменам так понравилась эта игра в вопросы без ответов, что когда Коми попросил физиологический перерыв, ему поставили на вид, что Мадам во время ее многочасовых слушаний в Конгрессе на такую ерунду не прерывалась. Все участники этого действа, за исключением разве что самих допрашиваемых Мальчишей-Кибальчишей, беспрерывно твитили свои глубокие мысли по этому поводу. Даже Трамп, обычно использующий свой президентский эккаунт для важных твитов, активно цитировал и интерпретировал происходящее. Wikileaks время от времени тоже просыпались и вносили свою лепту.
Журналисты так воодушивились отсутствием какой-либо новой информации на этих слушаниях, что на очередном брифинге пресс-секретаря Шона Спайсера сильно возбудившийся журналист из ABC News во время вопроса журналистки из Associated Press по поводу роли Пола Манкрофта в истории (его то ли украинских, то ли российских связей) стал с ней так активно спорить, что заработал в итоге от Спайсера замечание за неспортивное поведение.
Были и положительные новости – CEO Starbucks, обещавший принять на работу 10 тысяч беженцев, что привело к бойкоту его компании протрампами, в апреле уйдет в отставку.
