Как постепенно выяснилось, решение Трампа о выводе войск из Сирии созрело во время его телефонного разговора с Эрдоганом, когда Эрдоган, заявив, что “девяносто девять процентов запрещенного, возможно, на территории Российской Федерации ИГИЛа уже уничтожено”, поинтересовался “почему вы еще здесь?”. Трамп повернулся за ответом к своему советнику по национальной безопасности Джону Болтону, и Болтон от неожиданности поперхнулся кофе и пробормотал, что “победа должна быть окончательной и бесповоротной”, после чего Трамп спросил у Эрдогана, справится ли он с остатками ИГИЛа, и Эрдоган, не почувствовав в вопросе подвоха, сказал, что “конечно, справимся”, после чего Трамп тут же объявил о выводе американских войск из Сирии, удивив не только так и не допившего свой кофе Джона Болтона, но и Эрдогана.

Трамп заодно отдал приказ о выводе из Афганистана половины находящихся там войск, но эта новость прошла совершенно незамеченной, а министр обороны Джеймс Мэттис попытался уговорить Трампа не выводить войска из Сирии, ссылаясь на необходимость помогать возглавляемым курдами сирийским демократическим силам, после чего немного удивил Трампа, положив на стол заявление об уходе со своего поста в конце февраля.  Чтобы никто не сомневался в серьезности его намерений, он заодно отпечатал пятьдесят копий этого заявления и распространил их среди сотрудников Пентагона.

Не успели высохнуть чернила на заявлении Мэттиса, как жизнь в лице Трампа внесла свои коррективы, объявив, что с первого января Пентагоном будет руководить заместитель Мэттиса  Patrick Shanahan. После заявления Мэттиса решил громко хлопнуть дверью Brett McGurk (Брет Макгурк), о котором до этого мало кто слышал, но потом выяснилось, что он был назначен Обамой в 2015 году, занимался переговорами с союзниками по поводу ИГИЛ и собирался уходить в отставку в феврале, но воспользовался случаем и снискал себе народную любовь СМИ. СМИ, правда, по уже сложившейся традиции, не потрудились заглянуть в его славное прошлое, а то они бы узнали, что это именно он передавал Ирану почти два миллиарда наличных долларов.

Сенат, разумеется, с простой задачей голосования за бюджет, вышедший из недр Палаты Представителей и внезапно включивший в себя почти шесть миллиардов долларов на Великую Мексиканскую Стену, не справился и с чистой совестью разъехался по домам, несмотря на начавшийся из-за этого “shutdown”, в результате которого около четырехсот тысяч человек отправили на незаслуженный отдых, за который, правда, им все равно заплатят, когда бюджетные бои закончатся. Главный сенатский крокодил Чак Шумер заявил, что деньги на Стену выделят только через Чакин личный труп, а товарищи Шумера по партии взяли у него уроки крокодиловых слез и стали на весь твитер и примкнувшее к нему CNN переживать, что несчастные бюджетники на праздники останутся без денег. Поводов для переживания, как выяснилось, особенно не было, потому что последнюю зарплату все получили двадцатого или двадцать первого декабря, а следующую должны получить четвертого января, когда shutdown уже должен, по идее, закончиться.

Лидер сенатского большинства Митч Макконелл сказал, что пока конгрессмены с Трампом не договорятся, он не видит смысла в голосовании, но на всякий случай попросил сенаторов вернуться на работу двадцать седьмого декабря. Трамп, собиравшийся улететь в отпуск к себе в West Palm Beach, в отличие от сенаторов, остался в Вашингтоне.

Бывший друг Маккейна Линдзи Грэм после потери старшего товарища временно переродился и даже получил кличку “Грэм 2.0”, но вывод войск из Сирии его вернул на неверный путь неоконсерватизма и глобализма, с которого он, обнаружив, что американский народ гораздо больше интересует Великая Мексиканская Стена, опять довольно быстро соскочил, начав размахивать кулаками и кричать, что Сенат обязан немедленно проголосовать за обещанную избирателям Стену.

Слухи о том, что для утверждения бюджета необходимо получить шестьдесят голосов, оказались немного преувеличенными, потому что шестьдесят голосов, как выяснилось, нужно только для того, чтобы не начинать бесконечные дебаты по этому поводу, но любители бюрократической словесности прочитали сенатские правила и обнаружили, что есть такое “девятнадцатое правило”, по которому каждый сенатор может высказаться по объявленному в повестке дня поводу в течение одного сенатского дня только один раз, поэтому предложили изящное решение проблемы шестидесяти голосов, заключающееся в том, что “сенатский день” можно растягивать до бесконечности, не закрывая заседание в конце дня, а объявляя “временный перерыв”. В эту стройную теорию, правда, довольно активно вмешивается наступающая в начале года “пересменка”, когда к работе приступают новые Сенат и Палата Представителей, и если в Сенате соотношение сил улучшится, то пробиться со Стенкой через Пелозиных бойцов будет невозможно.

Пока Сенат в поте лица отдыхает, а CNN переживает из-за Сирии, опять вспомнив о двадцать пятой поправке к Конституции и даже пригласив к себе нескольких бывших министров обороны, дружно заявивших, что “Трамп никуда не годится”, разгорелся скандал с прошлогодними выборами в Алабаме, на которых неожиданно победил демократ Даг Джонс. Во время предвыборной кампании наблюдатели обнаружили, что “русские боты” дружно бросились поддерживать кандидата от Республиканской Партии Роя Мора, но после удачно для СМИ и всего прогрессивного человечества закончившихся выборов об этом довольно быстро забыли. Но, как оказалось, не все. Настойчивые журналисты, что удивительно, из NY Times, раскопали, что “русскими ботами” оказался “эксперимент“, проведенный компанией New Knowledge и ее CEO Джонатоном Морганом, почему-то называющим себя “Jonathon”, а не “Jonathan”, и профинансированный одним из основателей Linked In Ридом Хафманом (Reid Huffman). Джонатон, как выяснилось, одной рукой обнаруживал и разоблачал эти ужасные “русские боты”, залезшие во внутренние дела алабамовских избирателей, а другой сам эти боты и создавал, в результате чего ему теперь стало довольно неуютно, потому что он нарушил американские законы о выборах, в которых почти человеческим языком написано, что любые предвыборные материалы должны указывать, кто за них платит. В результате Джонатон, которого кое-кто упорно продолжает называть Джонатан, ощущил на себе суровую социально-медийную реальность, потому что Фейсбук довольно оперативно исключил его из своих нестройных рядов.

+95