Удивительным образом выяснилось, что у двадцатидевятилетней Александрии Оказии-Кортес, новой звезды демократической партии, работавшей до избрания в Конгресс в баре, есть существенные пробелы в образовании, которые она пытается восполнить, судя по всему, просмотрами научно-фантастических сериалов с социальным уклоном.

Оказия наконец выпустила сильно разрекламированный ею же “революционный” документ под названием “Green New Deal”. Этот документ, по идее его создателей, является прямым путем в светлое будущее, которое должно наступить, при выполнении всего, что написано в этом документе, примерно через десять лет. Главной идеей этого документа является борьба с глобальным потеплением путем перехода к “zero-emission” источникам электричества. Авторы, видимо, обнаружили, что самолеты на ветряных мельницах летать пока еще не научились, поэтому они сказали, что самолеты – это фактически пережитки прошлого, и через десять лет будут такие быстрые поезда, что самолеты постепенно отомрут сами собой. Как поезда собираются бороздить просторы Тихого и Атлантического Океанов, в документе решили не уточнять, и сразу вспомнилась известная частушка про старуху, собравшуюся в Америку. С коровами оказалось немного сложнее, потому что коровы, мягко говоря, пукают, выделяя при этом метан, и решения этой глобальной проблемы пока не существует. Что делать с углекислым газом, еще Аркадием Райкиным названным “всякой гадостью”, который довольно регулярно выделяют семь, если не больше, миллиардов человек, из документа выяснить не удалось.

Авторы документа честно сказали, что если даже все миллиардеры скинутся (под “скинутся”, видимо, понимается девяностопроцентный налог), а заодно и компании вложатся (под “вложатся”, видимо, понимается резкое повышение налогов для компаний) в эту прекрасную инициативу, то денег все равно не хватит, потому что денег нужно очень много. Откуда брать эти деньги, авторы еще не совсем придумали, но намекнули, что Федеральный Резерв просто может эти деньги напечатать, и нужно открыть новые банки, которые будут выдавать кредиты на строительство светлого будущего. Откуда у этих новых банков появятся деньги для финансирования светлого недалекого будущего, великий экономист Оказия решила не уточнять. Зато, добавили авторы этого документа, этот блестящий десятилетний план “реорганизации Рабкрина” приведет к созданию миллионов высокооплачиваемых работ и после этого фактически процитировали один довольно известный документ, в котором говорится, что “Коммунизм — это бесклассовый общественный строй с единой общенародной собственностью на средства производства, полным социальным равенством всех членов общества, где вместе с всесторонним развитием людей вырастут и производительные силы на основе постоянно развивающейся науки и техники, все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществится великий принцип «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям»”. (Если кто-то запамятовал, то это – из Хрущевской “Программы КПСС”). Зато, добавили авторы, в результате этого чудесного плана у всех будет прекрасная еда, замечательная медицина и стабильный доход, даже у тех, кто не может или, например, не хочет работать. Почему неработающие люди с прекрасным доходам должны захотеть работать, в документе не уточнялось. Нэнси Пелози, бегло ознакомившись с этим документом, перекосилась сильнее обычного и решила его пока на обсуждение не выставлять.

Кризис в Вирджинии продолжается, хотя еще никто в отставку не ушел. На тотализаторе вероятность того, что Ральф Норсам останется губернатором, выросла с 23 до 80 процентов, на девушку, обвинившую его заместителя в нехорошем поведении и красочно это поведение описавшую, демократическая партия внимания не обращает, потому что нельзя же верить, кому попало, а следующий по списку за ними генеральный прокурор, добровольно сознавшийся в “blackface”, довольно нервно ожидает, уйдет ли в отставку Ральф. Следующим по списку оказался республиканец, спикер парламента Вирджинии, поэтому расправа над демократической верхушкой немного затянулась. Со спикером тоже оказалось не все в порядке, потому что на выборах он умудрился набрать одинаковое количество голосов со своим оппонентом, поэтому судьба этих выборов, а заодно и большинства в парламенте Вирджинии решилась по-простому – киданием монетки.

Был такой анекдот про мальчика, спросившего у своего папы, правда ли, что Иисус был еврей, на что папа ответил, что да, правда, тогда все были евреями, время такое было. Кандидатка в президенты номер один (по порядку объявления о намерении баллотироваться) Элизабет Уоррен, разъезжающая по городам и весям и изо всех сил рекламирующая собственную кандидатуру, испытала несколько неприятных минут из-за найденной где-то в Техасе бумажке из далекого уже восемьдесят шестого года, которую она заполняла для сдачи адвокатского экзамена, и где а графе национальность она честно написала еврей американский индеец (как называется индеец женского рода? индейка?).

Элизабет тут же неоднократно спросили, почему она, в чьей крови обнаружили одну тысячадвадцатьчетвертую примесь индейской, возможно, крови, и то это еще под большим вопросом, немного соврала в пятой графе, и Элизабет, многократно извиняясь и украдкой смахивая внезапно нахлынувшие от далеких воспоминаний слезы, сказала, что она родилась в Оклахоме и честно думала, основываясь, похоже, на бабушкиных беспорядочных воспоминаниях, что тогда в Оклахоме все были индейцами. “Но я”, добавила Элизабет, испуганно озираясь по сторонам, “хотя и считала себя настоящей представительницей индейского племени Чероки, за что, кстати, я уже перед ними несколько раз извинилась, ни разу не воспользовалась этой выпавшей на мою долю удачей в личных целях”. Но у народа еще свежи воспоминания о книге рецептов, в которой Элизабет, скромно подписываясь “Чероки”, публиковала якобы народные индейские рецепты, украденные ей из французской книги о вкусной и здоровой пище, что само по себе было бы не так страшно, потому что рецепты были, в принципе, хорошие, но на рецептах она не остановилась, а еще и получила профессорскую должность в Гарварде на кафедре юриспруденции с зарплатой около четырехсот тысяч долларов в год, и хотя она и пытается время от времени доказать, что это произошло исключительно благодаря ее высоким интеллектуальным способностям, но почему-то гарвардские газеты гордо рассказывали об Элизабет, как первой женщине-“minority”, работавшей у них в университете.

+111