Опубликовано в журнале Fitzroy (https://fitzroymag.com/blog/oskorbljonnye-chuvstva-dipstejta)
На минувшей неделе продолжались открытые слушания в Разведкомиссии Палаты Представителей, и председатель этой комиссии Адам Шиф решил, что народ должен знать Адама Шифа и некоторых других героев антитрамповского заговора, названного, почему-то, импичментом, в лицо, поэтому слушания заняли три полных дня, и на них выступило семь, если так можно выразиться, свидетелей, а учитывая, что обе беседы Трампа с Зеленским уже опубликованы, слушать рассуждения об оскорбленных чувствах американских бюрократов было не очень интересно. Все свидетели были типичными американскими бюрократами из Совета Безопасности при Президенте и из Госдепа, и все их выступления начинались с пространной речи по бумажке, в которой они сначала делились с народом воспоминаниями о своей блестящей карьере, а потом рассказывали о страшном преступлении Трампа, которое заключалось, в основном, в том, что они ему советовали одно, а он делал совсем другое, и их тонкая чувствительная натура этого выдержать совершенно не могла, а те из них, которые присутствовали на телефонном разговоре Трампа с Зеленским или были ознакомлены с содержанием этого разговора, добавляли, что во время этого разговора у них волосы то и дело вставали дыбом. Единственным, у кого этого не произошло, оказался совершенно лысый посол в Евросоюзе Гордон Сондланд.
Во вторник главным героем оказался “специалист по Украине” из Совета Безопасности Алекс Виндман, у которого случился припадок бесконечной любви к самому себе, поэтому он на слушания пришел в военной форме, разозлив многих настоящих военных, потому что военные, занимающие гражданские позиции, форму носить не должны, и зачитал характеристику, из которой стало понятно, что лучше него в Америке никого нет, правда, постепенно выяснилось, что он ее сам написал, когда готовился к очередной ежегодной беседе со своим начальником. Главный республиканец из Разведкомиссии Девин Нунез, беседуя с Виндманом, обратился к нему “Мистер Виндман”, на что возмущенный до глубины души мистер Виндман сказал, чтобы к нему обращались не “Мистер”, а “Подполковник” (Lieutenant Colonel). Нунез спросил у Виндмана, с кем он беседовал после телефонного разговора 25 июля, и Адам Шиф совершил роковую для всего импичмента ошибку, потому что вовремя Виндмана не остановил, и Виндман, неожиданно потеряв бдительность, рассказал, что он пошел жаловаться своим дипстейтовским друзьям, “которым по долгу службы полагалось знать о содержании этого разговора” – кому-то из Госдепа и кому-то из разведсообщества. Дэвин Нунез всполошился и спросил, с кем именно из разведсообщества беседовал Алекс, но тут проснулся Адам Шиф и закричал, что Алекс на этот вопрос отвечать не имеет права, потому что он может таким образом раскрыть личность тайного осведомителя. Дэвин Нунез вопросительно посмотрел на Адама и поинтересовался, каким образом это может произойти, если Виндман под присягой заявил, что никакого осведомителя он не знает, и Адам тоже говорит, что не знает, хотя ему никто не верит. Адам понял свою ошибку, еще больше выпучил глаза, надулся и замолчал, а Виндман, посовещавшись для виду с сидевшим рядом с ним адвокатом с довольно редкой американской фамилией Волков, сказал, что у него есть специальная инструкция на такие провокационные вопросы не отвечать. Во время дальнейшей беседы Виндман сообщил, что председатель украинского Совбеза при Зеленском Олександр Данилюк во время их беседы “три раза” предложил ему занять должность министра обороны Украины, но Виндман гордо отказался и доложил об этом своему начальству, хотя он прекрасно понимает, какая это была бы высокая честь – помогать развивать демократию на его Родине, откуда он уехал в довольно раннем возрасте. Данилюк, отвечая тут же налетевшим на него журналистам, сказал, что они с Виндманом ударились в воспоминания, потому что жили по соседству, и Данилюк в шутку сказал, что Виндман, видимо, мог бы стать министром обороны Украины. На следующий день после слушаний Виндман, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, как он себя любит, сфотографировался вместе со своим братом-двойняшкой на лестнице перед Белым Домом.
После Виндмана выступал его начальник Тим Моррисон, который оказался о Виндмане довольно невысокого мнения, поэтому стало неясно, почему Виндман все еще находится в Совбезе, и сказал, что Виндман отличается тем, что забывает свои претензии или замечания высказывать непосредственному начальству, а любит жаловаться своим друзьям и время от времени что-нибудь, да сольет в СМИ. Демократы были очень обеспокоены тем, что запись разговора Трампа с Зеленским хранилась на суперсекретном сервере, но Тим объяснил, что он был обеспокоен тем, что ее содержание кто-нибудь типа Виндмана может куда-нибудь слить.
В среду выступал уже упоминавшийся Гордон Сондланд, который в официальной части своего выступления разбрасывался словами “Quid Pro Quo” налево и направо, и в перерыве заседания из зала вышел довольно потирающий руки Адам Шиф и радостно сообщил толпящимся там людям с камерами и микрофонами, что “вот, наконец-то, дождались, импичмент уже не за горами”. Но дальнейшая беседа с Сондландом оказалась не такой радужной, потому что он, в основном, критиковал трамповского адвоката Руди Джулиани, который пытался заниматься расследованиями украинской коррупции и “Бурисмой”, а идея, что военная помощь Трампом была задержана из-за требования расследовать Байдена, ему пришла в голову совсем недавно, потому что он Бурисму с Байденом не ассоциировал, и вообще, никаких доказательств трамповского “Quid Pro Quo” у него нет, у него только сложилось такое впечатление, хотя никто ему этого не говорил, а Трамп в телефонном разговоре ему сказал, что никаких Quid Pro Quo, никаких условий. По ходу беседы Адам Шиф постепенно перенес “Quid Pro Quo” с американской помощи Украине на условия встречи Трампа с Зеленским в Белом Доме, и СМИ тут же подхватили эту новую теорию и пытались ее донести до разума американских избирателей, которые никак не полюбят идею этого импичмента, и ее популярность постепенно сходит на нет, особенно среди независимых кандидатов, на которых это все и было, в первую очередь, рассчитано.
В четверг выступила “специалистка по России” Фиона Хилл, говорившая с сильным английским акцентом и занимавшаяся, в основном, критикой автора печально известного анти-трамповского досье Кристофера Стила, пытаясь все свалить на то, что он стал жертвой российской дезинформации, и какое это отношение имело к Трампу, Зеленскому и Украине, было не совсем понятно, хотя ее немного волновало то, что Руди Джулиани занимается расследованиями на Украине, и никому до этого не известный Дэвид Холмс, который неожиданно вспомнил о том, что он, сидя в ресторане в Киеве рядом с Гордоном Сондландом 26 июля, подслушал разговор Сондланда с Трампом по телефону, потому что Трамп очень громко говорил, и Холмсу было все прекрасно слышно. На попытке воспроизвести этот эксперимент погорел ведущий CNN Крис Куомо, Сондланд об этом разговоре вообще ничего не помнил, а у Холмса, как выяснилось, никаких записей об этом разговоре не осталось, а осталось, как и у всех остальных, только неприятное чувство.
На этом слушания закончились, и конгрессмены, воспользовавшись предстоящим Днем Благодарения, поехали в очередной раз отдыхать и заодно пытаться выяснить у своих избирателей, что они по этому поводу думают, чтобы окончательно решить, как они собираются голосовать по импичменту, потому что больше тридцати конгрессменов-демократов живут в округах, где большинство в 2016 году голосовало за Трампа, и им нужно решить, что им важнее – партийная дисциплина или собственное политическое будущее.
