На прошлой неделе, как известно, сенатская судебная комиссия обсуждала кандидатуру Эми Барет на пост Верховного Судьи, и по окончании обсуждения неожиданной жертвой либералов и примкнувших к ним СМИ стала второй человек в этой комиссии сенаторша из Калифорнии Дайан Файнстайн, которая, видимо, забывшись, нарушила заветы партии и правительства и, даже практически не надев маску, подошла на опасно близкое, равное максимум одной трети медведя, расстояние к председателю этой комиссии Линдзи Грэму, похвалила его за прекрасную работу, и они даже слегка после этого приобнялись, и психическому здоровью Дайан помогло только то, что она, будучи в сильно преклонном возрасте, твитер практически не читает. После этого демократы, как водится, нашли какую-то закорючку, чтобы отложить голосование по итогам обсуждения на неделю, но в четверг неделя внезапно закончилась, и комиссия со счетом 12-0 проголосовала за то, чтобы кандидатуру Эми утвердил Сенат. Ноль получился на этот раз не из-за бесспорно прекрасных качеств Эми, как будущей Верховной Судьи, а просто потому, что демократы в знак протеста на голосование не явились, хотя против чего они протестовали, выяснить пока не удалось.
В Сенате, как известно, правила очень запутаны, и итоговое голосование по кандидатуре Эми должно состояться только в понедельник, 26 октября, что довольно удачно совпадает с днем рождения Мадам, прославившейся в этот памятный день четыре года назад твитом своей детской фотографии с подписью “Happy birthday to this future President”.
Первые президентские дебаты, как известно, полностью провалил еще не уволенный и не застрелившийся “журналист” из Фокс Ньюс Крис Уоллес, сын знаменитого журналиста Майка Уоллеса, создателя воскресной программы “60 минут”, и Трамп, говоря об этих дебатах, повторял, что Крис – это, к сожалению, далеко не Майк. Не Майком оказалась и нынешняя ведущая “60 минут” Лесли Стол (Leslie Stahl), приехавшая во вторник в Белый Дом, чтобы проинтервьюировать Трампа для воскресной передачи. Интервью продолжалось приблизительно 37 минут, после чего Трамп встал и ушел, обвинив Лесли в предвзятости и профнепригодности. И Трампа вполне можно понять, потому что, например, когда речь зашла о том, что за избирательной кампанией Трампа следили, о чем уже давно известно практически всем, даже некоторым либералам, которые, правда, оправдывают это тем, что Трамп – русский шпион, что, как выяснилось, тоже оказалось ложью, придуманной будущей именинницей для того, чтобы отвлечь общественное мнение от скандала с ее емэйл сервером, Лесли стала ему доказывать, что это – конспиративная теория. Трампу, не понаслышке знакомому с его собственной травлей и со всеми документами, эти откровения Лесли не очень понравились. Лесли с горя попыталась взять интервью у Майка Пенса, но из этого тоже почти ничего не получилось, потому что Пенс хотел беседовать только о семейке Байденов, а Лесли хотела узнать, правда ли, что Трамп назвал доктора Фаучи идиотом, и она тут же обвинила Трампа и Пенса в том, что они решили ее использовать, как платформу для своих предвыборных речей. Трамп по традиции кратенько рассказал все, что он думает по этому поводу, твитеру и многочисленным участникам его очередных ралли, после чего просто выложил у себя в твитере полную запись этого интервью, чтобы создателям “60 минут” не пришло в голову исказить или подредактировать его слова. Канал CBS, заподозрив, что вряд ли останется слишком много желающих смотреть их творчески переработанную воскресную версию этого интервью, что может довольно сильно ударить по его корпоративному карману, тут же обвинил Трампа в том, что он нарушил договоренности, но Трампа это совершенно не смутило.
Твитер и Фейсбук беспрерывно уточняют свои постоянно меняющиеся правила, чтобы никто не узнал об очередных скандалах и избранных местах из переписки Хантера Байдена, и теперь все об этом только и говорят, хотя NY Post до сих пор заблокирован. К историям про Украину, Москву, Китай и Казахстан добавились дополнительные подробности, и попыткам Адама Шифа, CNN и им подобных персонажей объявить эти емэйлы российской дезинформацией поверил только Джо Байден. В среду нашелся еще один соратник Хантера, Тони Бобулински (Tony Bobulinski), бывший военный, к тому же демократ, который поделился своими емэйлами и СМСками, подтверждающими практически все, что было обнаружено на компьютере Хантера, а заодно рассказал, что кличкой “big guy” в этих емэйлах называли папашу Джо, который, разумеется, прекрасно знал обо всех хантеровских делах и довольно неплохо наживался на том, что Хантер продавал налево и направо доступ к его телу, находившемуся тогда в районе Белого Дома, а кличкой JB – его брата Джима. Попытки избирательного штаба Байдена от всего этого решительно отмежеваться пока успехом не увенчались, потому что даже ФБР неожиданно проснулось и сказало, что оно 24 часа в сутки изучает лэптоп Хантера на предмет “отмывания денег”, а потом даже напросилось на интервью с Тони Бобулински, которого Трамп перед этим успел пригласить в качестве почетного гостя на президентские дебаты.
В среду ко всем бедам Байдена, о которых, благодаря самоотверженной работе журналистов, совершенно не интересующихся этим скандалом, знают еще далеко не все, прибавилась найденная на дисках Хантера очень несовершеннолетняя обнаженка, к которой приставал “кто-то из семьи Байденов”, о чем, как говорят хорошо осведомленные люди, Байден-старший прекрасно знал, но никуда об этом не заявил, нарушив таким образом законы штата Делавер, чем тут же воспользовался Руди Джулиани, заявивший об этом в полицию штата Делавер. На помощь Байдену и твитеру тут же пришел Саша Барон Коэн (Борат), который рассказал, что в его новом фильме есть неприличная сцена с участием Руди Джулиани и пятнадцатилетней девушки. Возмущению народных масс не было предела, все тут же бросились смотреть этот фильм, обеспечив таким образом Саше безбедное существование на несколько ближайших лет, но зрители оказались немного разочарованы, потому что, во-первых, девушке оказалось 24 года, во-вторых, Руди там ничего предосудительного не делал, а в-третьих, деньги, заплаченные за фильм, вернуть не удалось.
Исполнитель оригинального жанра (не могу я исполнителей рэпа называть певцами) с красивым именем “50 центов” обнаружил, что при Байдене в родном 50-центовом Нью-Йорке его налоги поднимутся до 60 процентов, закричал “Карету мне! Карету! В Нью-Йорк я больше не ногой!”, после чего добавил, что, даже если Трамп и расист, но голосовать он будет за него, потому что ему не нужно такого байденовского счастья, и кто-то тут же мрачно добавил, что “50 центов” не захотел переименовываться в “20 центов”. Трамп, как водится, не смог пройти мимо такой прекрасной возможности и в своей неповторимой манере твитнул, что предлагаемое Байденом повышение налогов – самое большое повышение налогов за всю американскую историю, но СМИ оказались начеку и тут же сообщили, что Трамп соврал, потому что это – не самое большое повышение налогов, а всего лишь – четвертое по величине.
В четверг состоялись третьи вторые президентские дебаты, хотя некоторые скептики, включая меня, считали, что Байден, до этого уже четыре дня скрывавшийся в бункере, найдет какую-нибудь убедительную причину и от дебатов откажется. Но, видимо, американская медицина опять оказалась на высоте, поэтому дебаты состоялись. Пока Байден отсиживался в бункере, демпартия отправила ему на помощь в Пенсильванию тяжелую артиллерию в лице Сэндерса и Обамы, о котором, кстати, недавно все вспомнили благодаря переписке Хантера и товарищей, потому что в каких-то емэйлах фигурировал некто “мистер О”. Обама выступал на “авторалли” – его смотрели слушали восхищенные зрители из своих автомобилей. Восхищенных зрителей, судя по видео, было человек 15, что, тем не менее, существенно больше, чем на ралли с участием Камалы, и у него неожиданно обнаружилось чувство юмора, о котором он, возможно, и не догадывается, потому что он сказал, что “если вы хотите, чтобы Президент не вел себя каждый день, как crazy uncle, то нужно голосовать за Байдена”.
С дебатами в этот раз у Байдена не заладилось, потому что модератор Кристин Уэлкер (Kristen Welker), несмотря на ее некоторую предвзятость, специально придуманным за пару дней до дебатов правилом выключения микрофона не воспользовалась и Трампа почти не прерывала. Медицина, хотя и смогла поставить Байдена на ноги, оказалась, все-таки не такой всемогущей, потому что Байден, как и отважный капитан, то краснел, то бледнел, злился и сердился, а в середине дебатов он устал и на глазах у изумленной публики посмотрел на часы. Ни на один вопрос Байден ничего конкретного ответить не смог, и даже на выигрышную, потому что критиковать всегда легче, чем принимать решения в условиях кризиса, тему ковида, не смог придумать ничего лучше, чем сказать, что он бы остановил не экономику, а вирус, но как он это собирается сделать, узнать пока не удалось, потому что он “придумает план”. Трамп спросил у Байдена про емэйлы Хантера, и Кристен почему-то позволила Байдену ответить, и у Байдена был заготовлен ответ, что он чист, как стеклышко и ни одного зарубежного цента никогда не брал. Наблюдатели тут же поняли, что этот ловкий ответ ему подсказали его адвокаты, потому что из этого ответа совершенно не следует, что ему не могли отстегивать причитавшуюся ему долю Хантер и его американские товарищи. Звездный час Трампа, если, конечно, можно говорить о звездном часе, потому что эти дебаты, в отличие от предыдущих, выглядели просто избиением младенца, наступил, когда обсуждалась тема иммиграции.
Байден начал обвинять Трампа в том, что он сажает детей в клетки, на что Трамп, прорвавшись на этот раз через модератора, спросил, кто построил эти клетки – “Who built the cages, Joe?”, поскольку они были построены во времена Обамы-Байдена. Трамп, говоря о нелегальных иммигрантах, упомянул про койотов, и, по идее, борцы за права нелегалов должны были бы знать, что койотами называют тех, кто за деньги помогает переправлять нелегалов в Америку, о чем есть даже соответствующая запись в оксфордском словаре, но борцы оказались неграмотными, потому что весь твитер тут же заполыхал возмущенными криками о том, что Трамп сравнивает людей с животными. Джо несколько раз мрачно признавал, что за время его 47-летней вашингтонизации были некоторые отдельные недостатки, особенно во время его вице-президентства, и Катрин Пирсон из избирательного штаба Трампа мрачно пошутила, что после этих дебатов Обама вряд ли захочет выступать с пламенными речами в поддержку Джо, потому что теперь он знает, что Джо думает на самом деле – типичный белый либерал, обвиняющий черного в собственной беспомощности. Во время обсуждения “расовых проблем” Трамп сказал, что он – практически самый нерасистский президент, возможно, за исключением Линкольна, но тут у Джо в мозгу что-то щелкнуло, и он сообщил изумленной публике, что Линкольн был едва ли не самым большим расистом за всю историю Америки.
Джо, говоря о климате – как же без климата, это международную политику можно на дебатах не обсуждать, а без климата никак нельзя – попытался отмежеваться от своих слов, что он запретит fracking (сланцевую нефть), из-за чего у него с Трампом случился спор, и Трамп сказал, что Байден всегда был против fracking, и это документально зафиксировано, но Байден не растерялся и заявил, что он этого никогда не говорил, а Трамп врет, и пусть он докажет обратное, например, выложит видео на его вебсайте, что Трамп или кто-то из его избирательной кампании тут же, чуть ли не в прямом эфире, и сделал, сопроводив это словами “Here you go, @JoeBiden”.
Дебаты подходили к концу, но самый большой подарок Джо сделал всем в конце, внезапно заявив, что он собирается уничтожить нефтяную промышленность, что ему вряд ли забудут Пенсильвания, Висконсин и Мичиган.
После дебатов Трамп сказал, что Кристен была весьма профессиональна, и что она – это не Крис Уоллес. Правда, добавил Трамп, говорят, что она меня перебивала чаще, чем Джо, но это, видимо, потому, что Джо особенно было нечего сказать.
