После Американской Истории (https://blog.gerstein.us/archives/5903 – первый из этих выпусков, их было шесть) Давид Рубинштейн написал еще одну книгу – Американский Эксперимент (с подзаголовком – «Диалоги о Мечте»). Как и Американская История, книга основана на беседах с историками и политиками, правда, в отличие от Американской Истории у него там довольно сильно стала проступать его либеральная натура, сильно обеспокоенная выборами 2020 года и событиями 6 января 2021 года – во время написания этой книги он еще не знал, что СМИ летом 2023 года решили убрать из своего лексикона слова про «вооруженное восстание» и заменить их на «митинги и демонстрации».

Бенджамин Франклин, выйдя после окончания Съезда по принятию Американской Конституции из Independence Hall в своей родной Филадельфии, наткнулся на девицу довольно легкого поведения, названную вежливо «светская львица» (socialite), Элизабет Уиллинг Пауэл, которая, с трудом сдерживая внезапно нахлынувшие чувства, спросила, что они там в итоге придумали – республику или монархию. Бенджамин, еще тогда, наверное, не подозревавший, что и ему, и находившемуся за его спиной Independence Hall суждено в таком виде и остаться в истории на стодолларовой купюре, ответил, что выбрали республику, «если, конечно, вы ее сможете сохранить».

До Конституции Америку еще надо было открыть. С этим, как всем известно, сначала справился Колумб, который, правда, открыл Карибские острова, а не Америку, и решил, что местное население не умеет разговаривать, потому что он не понимал их языка. Уважать себя Колумб после этого заставил всего-то каких-то пятьсот с лишним лет, потому что потом вдруг выяснилось, что он то ли эксплуатировал человека человеком, то ли обижал местное неразговорчивое население, и из-за этого даже по-тихому отменили выходной на День Колумба, обидев работников госучреждений и банков. После Колумба Америку открыл Америго Веспуччи, который тоже слегка промахнулся и приплыл в Бразилию. Но Америго, в отличие от Колумба, не искал путей в Индию, да и с финансированием у него, наверное, было похуже, чем у Христофора, поэтому он тут же написал книгу со скромным названием «Новый Мир» (Mundus Novus). Книга эта сразу стала бестселлером и попалась на глаза немецкому картографу Марвину Вальдсемюллеру, который и назвал Америку Америкой.

Разобравшись с названием, собеседница Давида Рубенштейна Джил Лепор довольно легко перескочила на Революционную Войну и Декларацию Независимости. Революционная Война произошла, в основном, из-за того, что не было ни интернета, ни хотя бы телефона, а письма из Нового Света в Старый и обратно шли довольно долго. Да и Король Джордж Третий был еще довольно молодым и неопытным и решил, что колонии, посылавшие ему гневные письма из-за введенных им налогов, покричат-покричат и успокоятся, потому что Англия тогда много с кем воевала, а денег, естественно, не хватало. Даже «Бостонское Чаепитие» особенно не напугало Короля Джорджа, но на всякий случай он решил немножко повоевать, пообещав заодно всем рабам, вступившим в войну на стороне Англии, освобождение от рабства, чем обидел южан и в первую очередь жителя Вирджинии Томаса Джеферсона, который всюду таскал с собой своих двух рабов. Когда тезка короля Джорджа Джордж Вашингтон продемонстрировал, что он кое-что соображает в военном деле, Король Джордж пересчитал свои колонии в Америке и обнаружил, что их было не 13, как нас учили при подготовке к экзамену на гражданство, а 26 – Колумб не зря открыл Карибские острова, там было еще 13 английских колоний, которые и приносили основной доход – там выращивали сахар, а от американских колоний особенного толка не было, одна головная боль. Убедившись, что карибские колонии решили не вступать на путь революционной борьбы, Король Джордж немного успокоился и махнул на Америку рукой. Но, видимо, потом это его постоянно беспокоило, потому что известен он в истории за свое шестидесятилетнее правление остался только тем, что сначала потерял Америку, а потом сошел с ума.

Американские колонисты поняли, что надо «ковать железо, не отходя от кассы» и тут же решили объявить независимость. Но в не образовавшейся еще Америке американская бюрократия уже существовала – просто так объявить независимость не получилось, нужно было написать соответствующий документ. Главными идеологами независимости были южанин Ричард Генри Ли, обеспокоенный обещаниями освободить рабов и Джон Адамс из Нью-Йорка, у которого рабов никогда не было и которому не нравились английские налоги. Но Джон Адамс на всякий случай решил сесть сразу на два стула, не теряя надежды, что Король Джордж когда-нибудь прочитает письмо про налоги и осознает свою ошибку. Адамс стал готовить два пакета документов, Конституции Колоний и Декларацию Независимости. Для обсуждения всех вопросов был создан Континентальный Конгресс, включавший в себя представителей всех тринадцати колоний, и пока Адамс готовил Конституции Колоний, Ричард Генри Ли сказал, что хватит тянуть кота за хвост, нужно объявлять Независимость. Все радостно захлопали и после длительной закулисной борьбы, довольно искусно проведенной Джоном Адамсом, писать Декларацию Независимости назначили Томаса Джеферсона, которого уже в те времена, даже несмотря на то, что ему было всего тридцать три года, никто особенно не любил.

К концу июня 1776 года документ был написан, и делегации из тринадцати колоний стали голосовать за Независимость. Голосование шло всего два дня – первого и второго июля, они тогда еще даже не подозревали, что, например, выбирать спикера Конгресса можно неделю. Джон Адамс, когда все колонии проголосовали, сказал, что день второе июля навсегда войдет в историю, но в историю он, как известно, не вошел. После голосования за независимость началась работа над документом. Джеферсона довольно ехидно спросили, не будет ли он возражать, если в сочиненный им текст будут внесены поправки. Джеферсон, когда это услышал, внутренне покраснел и побледнел, потому что он к своим текстам относился очень трепетно, но все-таки согласился. Чтобы его добить, его заставили тщательно конспектировать все предложенные правки. Благодаря этим правкам единственная цитируемая фраза из Декларации Независимости звучит теперь «We hold these truths to be self-evident, that all men are created equal, that they are endowed by their Creator with certain unalienable Rights, that among these are Life, Liberty and Pursuit of Happiness». Джеферсон, будучи южанином из Вирджинии, написал Life, Liberty and Property, потому что он совершенно не собирался отказываться от своих двух рабов, но Джон Адамс предложил заменить собственность на поиски счастья. Вокруг этой фразы до сих пор не прекращаются споры, потому что одни историки считают, что под словами men Джеферсон подразумевал исключительно белых мужчин, а другие ссылаются на слова Линкольна во время знаменитых дебатов 1858 года, когда он заявил, что нигде в Декларации Независимости не был указан ни пол, ни цвет кожи, а в Декларации Независимости слова раб и рабство вообще не используются.

Заодно выяснилось, что Декларация Независимости получила свое название не потому, что ее так назвали Томас Джеферсон или Джон Адамс – они вообще никак ее не назвали. Когда Джеферсон трясущимися руками отдал свое исчерканное вдоль и поперек детище официальному принтеру Колониального Конгресса, чтобы он напечатал 200 копий, принтер, не долго думая, назвал этот документ Декларация Независимости.

Хотя члены Континентального Конгресса и проголосовали за Независимость, но далеко не все имели право подписать Декларацию, и представители Колоний с правом подписи еще весь август подписывали этот документ, но самая большая подпись под Декларацией была у подписавшего ее первым Джона Хэнкока, который был Президентом Колониального Конгресса. Судя по размеру подписи, он, наверное, считал, что одной его подписи будет вполне достаточно.

Исстрадавшийся во время обсуждений и правок Томас Джеферсон послал своим друзьям обе версии и сопроводил их риторическим, с его точки зрения, вопросом: «Моя версия гораздо лучше, не правда ли?»

И, как широко известно и как я уже упоминал в Американской Истории, когда Давид Рубинштейн разговаривал с одним из историков то ли о Джеферсоне, то ли о Джоне Адамсе, предсказание Джона Адамса не сбылось, и День Независимости стали праздновать четвертого июля, а Джон Адамс и Томас Джеферсон умерли ровно через 50 лет после этого, в один день и как раз четвертого июля.

+23